Неточные совпадения
Заметив тот особенный поиск Ласки, когда она прижималась вся к земле, как будто загребала большими шагами задними
ногами и слегка раскрывала рот, Левин понял, что она
тянула по дупелям, и, в душе помолившись Богу, чтобы был успех, особенно на первую птицу, подбежал к ней.
Чичиков проснулся,
потянул руки и
ноги и почувствовал, что выспался хорошо.
Самгин, оглушенный, стоял на дрожащих
ногах, очень хотел уйти, но не мог, точно спина пальто примерзла к стене и не позволяла пошевелиться. Не мог он и закрыть глаз, — все еще падала взметенная взрывом белая пыль, клочья шерсти; раненый полицейский, открыв лицо,
тянул на себя медвежью полость; мелькали люди, почему-то все маленькие, — они выскакивали из ворот, из дверей домов и становились в полукруг; несколько человек стояло рядом с Самгиным, и один из них тихо сказал...
Офицер вскинул голову, вытянул
ноги под стол, а руки спрятал в карманы, на лице его явилось выражение недоумевающее.
Потянув воздух носом, он крякнул и заговорил негромко, размышляющим тоном...
По указанию календаря наступит в марте весна, побегут грязные ручьи с холмов, оттает земля и задымится теплым паром; скинет крестьянин полушубок, выйдет в одной рубашке на воздух и, прикрыв глаза рукой, долго любуется солнцем, с удовольствием пожимая плечами; потом он
потянет опрокинутую вверх дном телегу то за одну, то за другую оглоблю или осмотрит и ударит
ногой праздно лежащую под навесом соху, готовясь к обычным трудам.
Опираясь на него, я вышел «на улицу» в тот самый момент, когда палуба вдруг как будто вырвалась из-под
ног и скрылась, а перед глазами очутилась целая изумрудная гора, усыпанная голубыми волнами, с белыми, будто жемчужными, верхушками, блеснула и тотчас же скрылась за борт. Меня стало прижимать к пушке, оттуда
потянуло к люку. Я обеими руками уцепился за леер.
— А сознание-то своей негодности, которое
тянет, точно привязанная к
ноге гиря?.. Нет, я сегодня положительно хандрю и, вероятно, успела вам надоесть с своим я.
А баба-то была злющая-презлющая, и почала она их
ногами брыкать: „Меня
тянут, а не вас, моя луковка, а не ваша“.
Я опять высунулся из тарантаса; но я бы мог остаться под навесом балчука, до того теперь явственно, хотя еще издалека, доносился до слуха моего стук тележных колес, людской посвист, бряцанье бубенчиков и даже топот конских
ног; даже пенье и смех почудились мне. Ветер, правда,
тянул оттуда, но не было сомненья в том, что незнакомые проезжие на целую версту, а может и на две, стали к нам ближе.
Кумова жена, остолбенев, выпустила из рук
ногу, за которую начала было
тянуть дьяка из мешка.
Опять, как же и не взять: всякого проберет страх, когда нахмурит он, бывало, свои щетинистые брови и пустит исподлобья такой взгляд, что, кажется, унес бы
ноги бог знает куда; а возьмешь — так на другую же ночь и тащится в гости какой-нибудь приятель из болота, с рогами на голове, и давай душить за шею, когда на шее монисто, кусать за палец, когда на нем перстень, или
тянуть за косу, когда вплетена в нее лента.
— Что ты, матушка, бог с тобой. У меня уж
ноги не ходят, а она в кадриль меня
тянет. Вон бери молодых.
И башкирец очень охотно, отвязав плот от причала, засучив свои жилистые руки, став лицом к противоположному берегу, упершись
ногами, начал
тянуть к себе канат обеими руками, и плот, отделяясь от берега, поплыл поперек реки; через несколько минут мы были на том берегу, и Евсеич, все держа меня за руку, походив по берегу, повысмотрев выгодных мест для уженья, до которого был страстный охотник, таким же порядком воротился со мною назад.
Вот стороной дороги бегут две потные косматые лошади в хомутах с захлестнутыми за шлеи постромками, и сзади, свесив длинные
ноги в больших сапогах по обеим сторонам лошади, у которой на холке висит дуга и изредка чуть слышно побрякивает колокольчиком, едет молодой парень, ямщик, и, сбив на одно ухо поярковую шляпу,
тянет какую-то протяжную песню.
— Да вот поди ты, врет иной раз, бога не помня; сапоги-то вместо починки истыкал да исподрезал; тот и
потянул его к себе; а там испужался, повалился в
ноги частному: «Высеките, говорит, меня!» Тот и велел его высечь. Я пришел — дуют его, кричит благим матом. Я едва упросил десятских, чтобы бросили.
Лошади сейчас же побежали, а кучер побежал за тарантасом. Лошади, чем крутей становилась гора, тем шибче старались бежать, хоть видно было, что это им тяжело; пристяжные скосились даже все вперед, до того они
тянули постромки, а коренная беспрестанно растопыривала задние
ноги, чтобы упираться ими. Кроме крутизны, тарантас надобно было еще перетаскивать через огромные каменья.
За стеною тюрьмы сухо хлопнуло что-то, — был слышен тонкий звон разбитого стекла. Солдат, упираясь
ногами в землю,
тянул к себе лошадь, другой, приложив ко рту кулак, что-то кричал по направлению тюрьмы и, крикнув, поворачивал туда голову боком, подставляя ухо.
И вот — один. Ветер, серые, низкие — совсем над головой — сумерки. На мокром стекле тротуара — очень глубоко — опрокинуты огни, стены, движущиеся вверх
ногами фигуры. И невероятно тяжелый сверток в руке —
тянет меня вглубь, ко дну.
Он прошел в столовую. Там уже набралось много народа; почти все места за длинным, покрытым клеенкой столом были заняты. Синий табачный дым колыхался в воздухе. Пахло горелым маслом из кухни. Две или три группы офицеров уже начинали выпивать и закусывать. Кое-кто читал газеты. Густой и пестрый шум голосов сливался со стуком ножей, щелканьем бильярдных шаров и хлопаньем кухонной двери. По
ногам тянуло холодом из сеней.
Сидит сам сатана, исконный враг человеческий, сидит он на змее трехглавныем огненныем; проворные бесы кругом его грешников мучают, над телесами их беззаконными тешатся, пилят у них руки-ноги пилами острыими, бьют их в уста камнями горячими,
тянут из них жилы щипцами раскаленными, велят лизать языком сковороды огненные, дерут им спины гребенками железными…
Вода страсть была холодна: у меня даже под мышками закололо, и грудь мрет, судорога
ноги тянет, а я плыву…
Подошел сначала к окну и взглянул на двор, а
ноги так и
тянули его в открытую дверь.
Дергаясь всем телом, шлепая
ногами по талому снегу, наказываемый, под сыпавшимися с обеих сторон на него ударами, подвигался ко мне, то опрокидываясь назад — и тогда унтер-офицеры, ведшие его за ружья, толкали его вперед, то падая наперед — и тогда унтер-офицеры, удерживая его от падения,
тянули его назад.
— У, как высоко! — произнесла она ослабевшим и вздрагивающим голосом. — Когда я гляжу с такой высоты, у меня всегда как-то сладко и противно щекочет в груди… и пальцы на
ногах щемит… И все-таки
тянет,
тянет…
Было смешно смотреть, как он липнет к покупательнице, и, чтобы не смеяться, я отворачивался к стеклу двери. Но неодолимо
тянуло наблюдать за продажей, — уж очень забавляли меня приемы приказчика, и в то же время я думал, что никогда не сумею так вежливо растопыривать пальцы, так ловко насаживать башмаки на чужие
ноги.
Евсеенко, перекинув гармонию на грудь, играет. На гармонии множество ладов, звуки ее неотразимо
тянут куда-то, со всей улицы катятся ребятишки, падают к
ногам гармониста и замирают в песке, восхищенные.
Протопоп поднял
ногу на ступицу и взялся рукою за грядку, в это время квартальный подхватил его под локоть снизу, а чиновник
потянул за другую руку вверх… Старик гадливо вздрогнул, и голова его заходила на шее, как у куклы на проволочной пружине.
Матвей попробовал вернуться. Он еще не понимал хорошенько, что такое с ним случилось, но сердце у него застучало в груди, а потом начало как будто падать. Улица, на которой он стоял, была точь-в-точь такая, как и та, где был дом старой барыни. Только занавески в окнах были опущены на правой стороне, а тени от домов тянулись на левой. Он прошел квартал, постоял у другого угла, оглянулся, вернулся опять и начал тихо удаляться, все оглядываясь, точно его
тянуло к месту или на
ногах у него были пудовые гири.
Разжалованный барон вскочил на
ноги и быстрым шагом пошел в область дыма, где была его рота. Полторацкому подали его маленького каракового кабардинца, он сел на него и, выстроив роту, повел ее к цепи по направлению выстрелов. Цепь стояла на опушке леса перед спускающейся голой балкой. Ветер
тянул на лес, и не только спуск балки, но и та сторона ее были ясно видны.
Я тебя рву за руки, а ты меня
тянешь за
ноги…
— Да ты дьявол, что ли?!. — ревел Гордей Евстратыч на это дружеское приглашение. — Жилы хочешь
тянуть из живого человека?!. Ободрал как липку, а теперь зубы заговаривать… Нет, шабаш, не на таковского напал. Будет нам дураков-то валять, тоже не левой
ногой сморкаемся!..
Зотушка посмотрел на широкую спину уходившего Михалка и,
потянув лошадь за осклизлый повод, опять зашлепал по двору своими босыми
ногами. Сутулая, коренастая фигура Михалки направилась к дому и быстро исчезла в темных дверях сеней. Можно было расслышать, как он вытирал грязные
ноги о рогожу, а затем грузно начал подниматься по ступенькам лестницы.
Меж тем Кудимыч делал необычайные усилия, чтоб подойти к воротам; казалось, какая-то невидимая сила
тянула его назад, и каждый раз, как он подымал
ногу, чтоб перешагнуть через подворотню, его отбрасывало на несколько шагов; пот градом катился с его лица. Наконец после многих тщетных усилий он, задыхаясь, повалился на землю и прохрипел едва внятным голосом...
— Ой ли? А хочешь, я тебе скажу, какая твоя правда, — хочешь?
Ноги зудят — бежать хотят, да жаль, не велят… Все, чай, туда
тянет? А?
С моря
тянет легкий бриз, огромные пальмы городского сада тихо качают веерами темно-зеленых ветвей, стволы их странно подобны неуклюжим
ногам чудовищных слонов. Мальчишки — полуголые дети неаполитанских улиц — скачут, точно воробьи, наполняя воздух звонкими криками и смехом.
Гришуха меж тем отозвался:
Горохом опутан кругом,
Проворный мальчуга казался
Бегущим зеленым кустом.
«Бежит!.. у!.. бежит, постреленок,
Горит под
ногами трава!»
Гришуха черен, как галчонок,
Бела лишь одна голова.
Крича, подбегает вприсядку
(На шее горох хомутом).
Попотчевал баушку, матку,
Сестренку — вертится вьюном!
От матери молодцу ласка,
Отец мальчугана щипнул;
Меж тем не дремал и савраска:
Он шею
тянул да
тянул...
Откуда-то прошла большая лохматая собака с недоглоданною костью и, улегшись, взяла ее между передними лапами. Слышно было, как зубы стукнули о кость и как треснул оторванный лоскут мяса, но вдруг собака
потянула чутьем, глянула на черный сундук, быстро вскочила, взвизгнула, зарычала тихонько и со всех
ног бросилась в темное поле, оставив свою недоглоданную кость на платформе.
Вот ты и
тянешь тетку, нисколько не рассуждая о том, что я из-за твоего удовольствия могу переломить
ногу или руку.
И действительно, граф к вечеру мог уже переехать в карете к себе, а через два дня был на
ногах по-прежнему молодцом и уже не застал Рогожина в доме тещи. Дон-Кихот был выслан из Петербурга в тот же день, как он уронил графа,
потянув из-под его
ног ковер. Княгиня наскоро призвала его и сказала...
Мой-то старик робил на сортовой катальной, где проволоку телеграфную
тянут, а тут к тридцати годам без
ног наш брат.
Иванко, упираясь
ногами,
тянет руль на себя. Паром делает оборот, но вдруг рулевое весло взмахивает в воздухе, и Иванко падает на дно. Судно «рыскнуло», но через секунду Иванко, со страхом глядя на отца, сидит на месте.
Беспокойнее шумел двор — вдруг почувствовалось, что дом чужой, и
потянуло ближе к шуму; колеблясь, толкались по комнате, сразу принявшей вид беспорядка и угрюмости. Встревоженная Глаша сперва жалась к столу, где сидели Колесников и Саша, потом исчезла куда-то. Гоготали около найденного граммофона и, смешливо морщась и покачиваясь на нетвердых
ногах, божился Иван...
Тихое механическое скрипение послышалось за спиною Персикова, и кто-то
потянул его за рукав. Обернувшись, он увидал желтое круглое лицо владельца механической
ноги. Глаза у того были увлажнены слезами и губы вздрагивали.
Кровь у того текла из рукава, текла изо рта, и он, припадая на правую, здоровую руку,
тянул переломанную левую
ногу.
Сани стояли боком, почти лежали, лошадь по пузо уходила в сугроб раскоряченными
ногами и изредка
тянула морду вниз, чтобы лизнуть мягкого пушистого снега, а Янсон полулежал в неудобной позе на санях и как будто дремал.
Губы её, распухшие от укусов, почти не шевелились, и слова шли как будто не из горла, а из опустившегося к
ногам живота, безобразно вздутого, готового лопнуть. Посиневшее лицо тоже вздулось; она дышала, как уставшая собака, и так же высовывала опухший, изжёванный язык, хватала волосы на голове,
тянула их, рвала и всё рычала, выла, убеждая, одолевая кого-то, кто не хотел или не мог уступить ей...
Меня
тянуло взлезть на гумне на Старостину лошадь и проехать на ней несколько шагов, просунув
ноги вместо слишком длинных стремян в их путлища.
«Все наверх, убирать паруса!» По движениям танцоров до смешного понятно, как они карабкаются руками и
ногами на ванты,
тянут паруса и крепят шкоты, между тем как буря все сильнее раскачивает судно.
«Ох,
потянет назад!» думал он, почему-то как по высокой траве подымая всю
ногу и стараясь не стучать лаптями, когда проходил по комнатам.
Он взял его за
ногу и
потянул к себе.